Проповеди в Неделю 12-ю по Пятидесятнице
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Хочу обратить ваше внимание на две или три черты сегодняшнего евангельского чтения.
Юноша подходит ко Христу и говорит Ему: «Учителю благий». И Спаситель ставит его перед действительностью, о которой тот, может быть, и не думал.
Юноша обратился ко Христу, как к мудрому наставнику: Добрый наставник, что мне делать? Христос ему отвечает: «Никто не благ, кроме как един Бог». И тут Он ставит его перед лицом того, что, если он хочет получить окончательный совершенно ответ на свой вопрос, он должен услышать его из уст Божиих, то есть от Спасителя Христа Сына Божия, ставшего сыном Человеческим. Он должен услышать эти слова, признав безусловность права Христова возвещать эти слова.
И действительно, если говорить о вечной жизни, кто может о ней говорить, кроме Самого Бога, который и есть жизнь вечная. Напрасен вопрос юноши, если он обращен только к мудрому, хоть и святому человеку. На этот вопрос может ответить только Бог. И ответ на это только один: Приобщись Моей святости, приобщись Моей вечности, и ты будешь совершенен и войдешь в вечность Божию.
Но Христос обращается к Своему совопроснику на том уровне, на котором тот говорит. Он ему говорит: Сохрани заповеди. Ведь заповеди тоже даны от Бога, что тебе большего нужно. Какие, спрашивает юноша, думая, что нужно какие-то новые заповеди совершить, нужно сделать что-то такое, о чем он до тех пор ни от кого не слыхал.
И действительно, тут он слушает Того, кто может ему сказать последнее совершенное слово. И Христос ему указывает шесть заповедей, но только последние из них из Второзакония. Ни одной заповеди Он не упоминает о поклонении Богу. Почему?
Потому что так легко этому юноше и всем нам сказать: Я верю в Бога, я люблю Бога, и тут же нарушать те заповеди, которые относятся к человеку. Казалось бы, каждый из нас может сказать от сердца, что он в Бога верит и Бога любит, но это не так.
Если бы мы верили бы в Бога, мы не ставили бы под вопрос обстоятельства нашей жизни, не упрекали бы Его в том, что все, что с нами случается горького, мучительного – Его ответственность. Мы не всегда говорим, что Он виноват непосредственно. Но что Он нас не сохранил, не оградил, не защитил, мы говорим постоянно.
Если бы мы его любили, если бы мы верили в Его любовь, то мы все воспринимали бы от Его рук, как дар любви. Поэтому говорить о том, что мы любим Бога и верим в Него, мы должны с осторожностью.
Но даже если мы можем это сказать, то апостол Иоанн Богослов нам указывает: когда ты говоришь, что любишь Бога, а людей вокруг себя не любишь – ты лжец.
Поэтому Христос не ставит вопрос юноше о том, любит ли он Бога. Он бы отозвался положительным ответом. А спрашивает, как ты относишься к людям вокруг тебя? любишь ли ты людей, как ты любишь самого себя? Желаешь ли ты людям всего того добра, которого ты себе желаешь? Готов ли ты отречься от всего, что твое, для того, чтобы другого обогатить любовью, но конкретной любовью, не словом, а делом любви. Вот почему Христос говорит юноше: Соблюди заповеди.
Это нам напоминает рассказ о Страшном Суде, который мы читаем в Евангелии от Матфея перед постом, о том, как Господь разделяет овец от козлищ. Мы всегда думаем об этой притче только в порядке суда. Но в чем же суть? О чем спрашивает Христос Судья представших пред Ним?
Он спрашивает только о том, оказались ли они в течение своей жизни человечными, достойными имени человека? Накормили ли вы голодного? Одели ли вы нагого? Дали ли вы кров тому, кто был бездомен? Посетили ли вы больного, если даже вам страшно от его заразы? Постыдились ли вы или нет того, что друг ваш находится в тюрьме опозоренный?
Вот о чем спрашивает Судья. О том, какими мы были по отношению к человеку. Иначе сказать, были ли вы достойны звания человека? Если вы даже недостойны звания человека, не думайте о том, чтобы приобщиться к Божественной святости, приобщиться к Божественной природе, приобщиться к вечности Господней.
И это обращено к юноше, который богат. Чем же он богат? Он богат не только вещественным богатством, он богат тем, что чувствует, что он – праведник. Он выполнил все заповеди Божии. Он все сделал, чего с него может спросить Господь, чего же с него больше требовать?
Чтобы он полюбил ближнего, как самого себя. Это не одна из десяти заповедей. Эту заповедь мы находим в другом месте Ветхого Завета, и слышим ее, повторяемую Христом. Она означает: отрекись от себя, забудь про себя, пусть все твое внимание будет обращено к другому, к его нужде. Пусть твое сердце будет полно только любви к другому, чего бы это тебе не стоило.
И вот тут юноша сталкивается со своим вещественным богатством. Он готов любить людей, но из положения своей обеспеченности. А Христос ему говорит: отдай все, и когда у тебя ничего не будет, тогда люби людей свободно, и следуй за Мной, куда бы Я ни пошел. И мы знаем, куда Христос шел: отречься от Себя до конца и жизнь Свою отдать.
Эта заповедь относится отчасти ко всем нам. Богатства вещественного мы не обязательно должны лишиться, да часто и не обладаем им. Но мы так богаты тем, что нас делает гордыми, самодовольными. Вот от чего нам надо первым делом отказаться, забыть про себя и обратить внимание на ближнего. И тогда мы услышим от Христа слово утешения, слово утверждения.
Да, собственными силами человек этого сделать не может. Но по слову Спасителя апостолу Павлу сила Его в немощи совершается. Мы можем действовать силой Божией. И, как сказано в этом чтении Евангелия, то, что невозможно человеку, Богу возможно. И, опять-таки, словами апостола Павла: Все мне возможно в укрепляющей меня силе Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.
Проповедь в неделю 29-ю по Пятидесятнице о Богатом юноше протоиерея Александра Шаргунова
И вот, некто, подойдя, сказал Христу: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди. Говорит Ему: какие? Иисус же сказал: не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; и: люби ближнего твоего, как самого себя.
Юноша говорит Ему: все это сохранил я от юности моей; чего еще недостает мне? Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение. Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие. Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись? А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же все возможно.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Мы слышим историю о богатом юноше, о печали человека, который побоялся полагаться только на Бога. Все есть у этого богатого человека, одного ему недостает – благодати. Не напоминает ли он многих из нас, все соблюдающих, хранящих уставы Церкви, честно проходящих свой жизненный путь со строгостью, иногда, может быть, даже чрезмерной по отношению к себе?
Богатый человек в Евангелии, во всяком случае, вызывает сочувствие. Когда Христос перечисляет заповеди: «не убивай», «не прелюбодействуй», «не обижай», «чти отца твоего и мать», он отвечает: «Все это я сохранил от юности моей». Христос, как сказано в Евангелии от Марка, взглянув на него, полюбил его. Но Он сделал ему неслыханное предложение. Он предложил ему совершенный разрыв с его богатством – не только материальным, но и духовным. Не то что Господь отменил для него заповеди, в которых заключена жизнь. Наоборот, Он указал на них как на единственный путь к совершенству, то есть к любви. Но сам человек никакими усилиями совершенства достигнуть не может. Этому человеку, который привык рассчитывать только на собственные усилия и на собственное богатство, Христос предлагает внезапно даром все – всю Свою любовь, все Свое совершенство: «Оставь все и следуй за Мною».
Мы-то с вами знаем, что нельзя заработать вечную жизнь никаким трудом, никакими подвигами, никто не может победить смерть и грех, стать «причастником Божественного естества» и храмом Духа Святого. И, тем не менее, как часто мы уподобляемся одной корреспондентке святителя Игнатия Брянчанинова, которая недоумевает, почему она, столь тщательно готовясь к исповеди, стараясь жить строго и внимательно, назвала все свои грехи, в том числе самые мелкие, а вышла из храма пустой, без радости. «Это потому произошло, – ответил ей Святитель, – что ты думала рассчитаться с Богом сразу со всеми долгами, в то время как твои долги неоплатные».
Вечная жизнь – это пребывание с Богом, и все заключается в том, чтобы узнать, что Христос – это Бог, и следовать за Ним путем Его заповедей. Все заповеди существуют для того, чтобы мы научились личным отношениям с Богом и с людьми, то есть любви. Чтобы Бог и люди стали для нас живыми. «Все соблюл», – говорит молодой человек, но его отношения с Богом и с людьми совершенно эгоистичны. Он в плену своих имений, материальных и духовных. Он в цепях, которые надо разбить.
Вечная жизнь – жизнь, которой живет Христос Бог. Она – любовь и самоотдача, и жертвенная щедрость. Если мы узнаем, что такое вечная жизнь здесь, на земле, что от Христа исходит этот мир и эта радость, мы с радостью пойдем за Христом. И для нас будет понятно, что следовать за Христом – это служить людям, за которых Христос умер.
Каждый из нас пусть испытает себя сегодня, какая в нем печаль и какая радость, и в чем причина их. Богатый человек не мог решиться продать свои богатства, отделить себя от них. Этим объясняется печаль, с которой он, опустив голову, отошел от Христа. Печаль того, кто был не в силах принять предложенную ему радость. Радость дается только нищим духом. Только тем, кто смиренно молит о благодати, следуя за Христом. Юноша опечалился, потому что не мог приобрести совершенства по своей собственной тяжелой цене, и отказался принять его по легкой Христовой.
Но если такой человек погибает – не можем мы не воскликнуть со всеми учениками Христовыми – то кто же может спастись? »Человекам это невозможно, – отвечает Христос, – но не Богу. Ибо все возможно Богу». Никогда не должно отчаиваться. В этих словах Спасителя сокрыта милость по отношению к богатому юноше, который отходит от Него. Не невозможно для Бога возвратить и его. Но закон один – рано или поздно все вольно оставить и принять даруемую благодать.
Путь на небо – для всех узкий путь, и врата, ведущие в жизнь, тесны. Легче верблюду – говорит Христос – пройти сквозь игольное ушко – чем богатому войти в Царство Небесное. Некоторые полагают, что речь здесь идет о воротах в Иерусалиме, которые называются «игольные ушки» за их тесноту. Верблюд не может пройти через них, пока не будет разгружен. Так богатый человек не может взойти на небо, пока не пожелает рассчитаться с грузом земных богатств и склониться перед предписаниями смиренной веры.
Другие считают, что неслучайно слово «верблюд» на греческом языке совпадает со словом «канат». Богатый человек по сравнению с бедным – толстый канат по сравнению с тонкой ниткой. И он не пройдет сквозь игольное ушко, пока его не расщепить на отдельные нити. Так богатый человек должен освобождаться от своих богатств, чтобы нить за нитью проходить сквозь игольное ушко.
Где взять нам мужество и самоотверженность тех, кто, все оставив, уходили в пустыню или принимали мученическую кончину? Давно ли Церковь наша была на кресте, когда все верные Господу уповали только на благодать и, лишенные всего, ничего не имели, кроме сокровища на небесах? Но каждому без исключения дается смерть как потеря всего или как Пасха Господня.
Аминь.
http://uspeniya.cerkov.ru/2015/08/21/propoved-v-nedelyu-12-yu-po-pyatidesyatnice/
Проповедь в Неделю 29-ю по Пятидесятнице. О прощении грехов
Протоиерей Валентин Тимаков
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Сегодня, братья и сестры, предлагаю вам сосредоточиться не на основном зачале воскресного чтения, которое мы каждый год обсуждаем, а на втором, посвященном мученикам (Лк. 12, 2–11) и связанном с основополагающей категорией нашего духовного жития — с понятием греха. Понятие это в нашем обращении является самым распространенным и насущным, и давайте сосредоточим ум на нем в контексте таинственных слов Христа о хуле на Духа Святаго, которые не всегда нам понятны.
Часто применительно ко греху строится не очень грамотный, но достаточно последовательный силлогизм, как это называется в логике. Первое положение — человек понимает, что грех есть погибель, второе положение — нет человека без греха, и третье, вывод силлогизма: если у каждого есть грех, а грех — погибель, то каждый из нас обречен на погибель. При этом есть положение о том, что надо бороться с грехом и побеждать его, но мы постоянно пробуем это делать, и совершенно безуспешно, постоянно повторяем на исповеди одно и то же — и в глазах наших появляется фатальная безысходность, усиленная этим силлогизмом. И вот встречаешь православного человека на улице — безутешного, со взглядом, опущенным долу, разуверившегося в своих силах. Остается только наложить на себя руки — и дело с концом, если бы не категорический запрет Церкви на такое решение проблемы. В итоге получаем тупиковую ситуацию: нужно жить, а нормально жить не можешь. И вот в метро православного человека видят за версту: раз грешен, а значит, обречен, значит потухшие глаза, неопрятный вид и общая безысходность облика внешнего и внутреннего.
Все логично, кроме суждения Спасителя в сегодняшнем евангельском зачале. Он сказал удивительную вещь, братья и сестры: И всякому, кто скажет слово на Сына Человеческого, прощено будет; а кто скажет хулу на Святаго Духа, тому не простится (Лк. 12, 10). Если разберем это сколько-нибудь последовательно и вдумчиво, поймем, что Христос прибегает к очень сильному выражению: брань на Христа, восстание на Него — что, казалось бы, больше? А Он говорит, что есть большее. Он обращается к максимальной категории неспроста — говорит, что даже если кто сильно согрешит (как народ русский в 20-м столетии, и мы отчасти тоже, — на 70-й год 20-го столетия по статистике в нашей стране было 94% атеистов), — все это может проститься при известных условиях покаяния. Раз такой грех может проститься, то все остальное тем паче.
Оказывается, действительно существует определенная градация, качественные отличия грехов: есть смертные грехи, есть грехи-прегрешения. И даже смертные грехи прощаемы. Дело здесь в понимании, что есть грех, как с ним бороться и какие он имеет последствия. Основной грех — не обман, воровство и так далее, а то, что ты становишься единым с грехом. Когда отождествляешься с грехом — это фатально, это есть соприродное родство так называемое. Но если имеешь дистанцию от греха, понимаешь, что он чужд тебе, и борешься с ним, то, как говорит Господь, всегда есть надежда на то, что будешь прощен.
Например, согрешил человек с наркотиками раз, два, пять — это обратимо, а вот если 5 лет употребляет героин — понятно, что сделал свой выбор и останавливаться не собирается, и это есть хула на Духа Святаго. В славянском переводе это грех означенный Господом дано обще, что крайне сущает потому что, по сути, каждым своим действием мы гневим Духа Святаго: перекрестимся не так — уже хула. Однако Господь подразумевает другое: хула на Духа Святаго есть отождествление с грехом, когда ты знаешь — обратите внимание, — что Бог есть, а кричишь, что нет Его. Это сознательная работа на сатану. В ХХ-веке наши люди были по большей части атеистами, но это было не столько злонамерено, сколько ошибка, а Господь всегда дает нам право на ошибку, вернее, не право, а возможность ошибки. Кто ничего не делает, тот не ошибается. Как только начинаешь делать, начинаешь ошибаться — и это есть путь, по которому мы должны пройти.
Любой оголтелый атеист может свою веру отстаивать, и это не будет последним грехом, а последним будет, например, случай, о котором на занятиях в Московской Духовной Академии рассказывал нам профессор Алексей Ильич Осипов про своего однофамильца. Тот в 60-х гг. был известным профессором Ленинградской Академии, и советская власть предприняла там попытки сманивания профессоров, была хрущевская компания, и этот Осипов, который специализировался на Ветхом Завете, отрекся от Христа. Как на него надавили, неизвестно, но он отрекся, ушел из Академии и стал выступать с атеистическими лекциями. Алесей Ильич задавался вопросом — неужели такой авторитетный профессор с таким блестящим образованием не знал, что ничего нельзя доказать? Не будем осуждать, но это близко к тому, что имел в виду Христос. Почему профессор отрекся — это один вопрос, что подвигло его к дальнейшей агитации — другой, и вот со вторым вопросом куда сложнее, чем с первым.
Этот случай запомнился мне со студенческой скамьи, но есть примеры и более близкие к нам по времени. Например, сатанинские секты. Пентаграмма перевернутая вызывает ужас у православных, да и оторопь у атеистов — сложно понять, как можно заниматься такими вещами. Чаще всего сатанисты — просто полоумные, неврастеники или шизофреники. Особенно неврастеники — они вылечиваются, интерес к темным силам проходит и получается, что это была как бы некая блажь. Но мы вынуждены признать, что среди них есть люди с нормальной психикой, которые выбор сделали осознанно. И это феномен запредельной хулы на Духа Святаго — они знают, что Бог есть, но коснеют в вере в сатану.
Теперь наше резюме. Все сказанное дает нам представление о градации грехов и о том, что рано нам приходить в отчаяние. Из проповеди в проповедь рефреном провожу мысль о том, что сама греховность наша не есть повод захлопнуть книгу жизни и никогда ее не открывать, а наоборот — повод вновь и вновь исправлять свои ошибки, как когда-то учились мы в школе русскому языку: сначала совершенная безграмотность, а затем что-то начало проступать, так и здесь будет. Братья и сестры, обратимся сегодня к удивительному речению Господа, Который дает нам в руки инструментарий нашего понимания сути греха, возведем очи наши от дола отчаяния и поднимем небу, вдохновимся энергией созидания своей души, а не погребения ее и приложим усилия для своего спасения. Аминь.
http://pokrovchram.ru/propoved-31-avgusta-2014-g
Назад в раздел