Материалы


Начинается Рождественский пост

27.11.2020

Рождественский пост:  28 ноября 2020 года – 6 января 2021 года

У православных христиан начинается Рождественский пост. Рождественский пост — один из четырех многодневных постов в православии: он продлится с 28 ноября 2020 по 6 января 2021 г. Рождественский пост готовит верующих к светлому празднику Рождества Христова.

Установление Рождественского поста, как и других многодневных постов, относится к древним временам христианства. Уже с четвертого века св. Амвросий Медиодаланский, Филастрий, блаженный Августин упоминают в своих творениях Рождественский пост. В пятом веке о древности Рождественского поста писал Лев Великий. Первоначально Рождественский пост длился у одних христиан семь дней, у других – несколько больше. На соборе 1166 года бывшем при константинопольском патриархе Луке и византийском императоре Мануиле всем христианам было положено хранить пост пред великим праздником Рождества Христова сорок дней.

Другое название этого поста – Филиппов, или, по-простонародному – Филипповки. Связано это с тем, что за день до его начала, 27 ноября, празднуется память одного из двенадцати Христовых апостолов – апостола Филиппа. Этот день считается заговением перед постом (если только не выпадает на среду или пятницу, в таком случае заговение переносится на сутки назад – на 26 ноября).

Интересно, что два древних литургических памятника - отрывок Готского месяцеслова IV - V веков и Типикон императора Константина VII Багрянородного, написанный в X веке, относят день памяти апостола Филиппа на 28 ноября (15 по ст.стилю). По всей видимости, в то же время, когда пост стал сорокадневным, дата воспоминания об апостоле была «сдвинута» на день для того, чтобы предварять собой Рождественский пост, а не накладываться на него. Все-таки странно начинать пост с праздника.

Филипп – не единственный апостол, чей день памяти приходится на Рождественский пост. 29 ноября Церковь празднует память апостола и евангелиста Матфея, а 13 декабря, почти ровно посредине поста – апостола Андрея Первозванного.

В ожидании Спасителя

Непременно надо вспомнить, что именно Рождественским постом 4 декабря празднуется один из великих двунадесятых праздников Православной Церкви – Введение во Храм Пресвятой Богородицы.

Неслучайно дата, связанная с прекрасным преданием о Деве Марии, ее введении первосвященником в Святая Святых иерусалимского храма, и проведенных при храме детстве и ранней юности, попала именно на дни, предваряющие Рождество. Когда же еще вспоминать о земной истории Матери Спасителя? Можно сказать, что вся Ее жизнь до самого дня Рождества была непрерывным Рождественским постом, приготовлением к величайшему событию истории.

«…почему Избранная с начала века среди избранных оказалась Святою из святых. Имевшая Своё тело чище самих очищенных добродетелью духов, так что оно могло принять Само Ипостасное Слово Пребезначального Отца, — Приснодева Мария, как Сокровище Божие, по достоянию ныне помещена была во Святое святых, чтобы в надлежащее время, как и было, послужить к обогащению и к премирному украшению», – писал о Пречистой Деве свт. Григорий Палама.

На Введение впервые поется радостная песнь, которая будет звучать до Рождества и возвещать о скором рождении в мир Спасителя: « Христос рождается, славите! Христос в небе, срящите (встречайте – церковнослав.)! Христос на земле, возноситеся! Пойте Господеви, вся земля, И веселием воспойте, людие, Яко прославися».

Пост буквально усыпан днями памяти ветхозаветных пророков. Здесь и Даниил, первым открывший, что Сын Человеческий придет в мир, и «малые» пророки - Авдий, Наум, Аввакум, Софония. Это безупречно с точки зрения символики и церковной истории: ведь именно писания пророков предваряли воплощение Бога Слова, и весь Ветхий завет усеян предсказаниями о том, что Он станет плотью и будет обитать с нами. Недаром Сам Господь призывает: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне». (Ин., 5:39).

Иными словами, Рождественский пост весь словно соткан из дней памяти тех, кто готовил народ Израиля к явлению Мессии-Спасителя. И нам он дается как «краткий курс» подготовки к Рождеству: надлежит вспомнить, что писали по этому поводу ветхозаветные пророки, вспомнить, как жила Матерь Божия.

Митрополит Антоний Сурожский о Рождественском посте

Сейчас наступает время поста и собранности, которое приведет нас и поставит лицом к лицу перед Богом, пришедшим во плоти, чтобы спасти нас. Но Его приход — также и суд, потому что нельзя встретить Бога и не оказаться перед судом. И вот, найдется ли в нас что-либо общее, роднящее нас с Сыном Божиим, Который по жертвенной, распинающейся любви отдает Себя в наши руки? Или придется нам встать перед Ним и сказать: я получил все Твои дары, но не принес плода, — как человек из притчи, который получил талант и схоронил, закопав в землю? Будем ли мы, как приглашенные на брачный пир царского сына, которые отказались прийти: один — потому что купил поле; он хотел стать землевладельцем, но земля поработила его; или другой, у которого было дело на земле, и ему некогда было отвлечься от своих занятий ради Бога, ради того, чтобы побыть с Ним. Или как тот, который нашел себе жену по сердцу, и в его сердце не осталось места, чтобы разделить радость царственного жениха?

Притча эта будет читаться в конце рождественского поста, перед самым приходом Спасителя, и как мы к ней подготовимся? Будем копить дальше и дальше, не принося плода?

Протоиерей Александр Ильяшенко:

Пост — как тренировка перед соревнованием!

Обычно мы привыкаем к своим небольшим, на первый взгляд, грехам: раздражаемся, где-то не проявим деликатности, где-то незаметно себе потакаем. Если ты повторяешь на исповеди одно и то же изо дня в день, — это надоедает. И здесь проявляется искусство, подобное искусству и умению спортсмена быть на пике своих возможностей. Быть на пике всегда – невозможно, поэтому мы должны учиться жить более напряженно, чем мы живем в своей повседневной жизни.

Случается так, что наше намерение провести пост максимально напряженно, наталкивается на внешние искушения, скажем, на проблемы с коллегами. В таком случае нужно заранее умозрительно представить себе ситуацию, проиграть, продумать, как поступить в этом случае. Ты думаешь о человеке, с которым сложны отношения на работе, посмотри, не всколыхнется ли в тебе нелюбовь? Если да, то надо приложить все свои силы и горячо молиться за человека: «Господи, спаси и сохрани его!». Господь призывает нас молиться о творящих напасть. Поэтому такой молитвой мы исполняем волю Божию. Чтобы преодолеть в себе грех благодатью Божией, надо от себя требовать напряженного усилия, и тогда Господь дарует мир душе. Человек, возможно, снова сделает тебе плохо, а ты будешь относиться к нему по-другому, потому что Господь тебя изменил. А если ты не молишься, то внутри тебя спит нелюбовь к человеку: человек совершит неприятный тебе поступок, а в тебе все всколыхнулось, как будто не было никакой духовной работы. Работал ли ты над собой с напряжением? Значит, результат не достигнут.

Отец Всеволод Шпиллер давал ученикам мясо для борьбы с фарисейством. Часто мы внешнему придаем намного большее значение, чем внутреннему. Например, приходит девушка и долго извиняется что она в брюках, без платка. А потом она на исповеди или в беседе говорит об очень тяжких грехах, которым придает намного меньше внимания, чем отсутствию платка…

В случае с о. Всеволодом — старец предлагает съесть мясо – это проверка твоей духовной дисциплины – ясно, что человек делает это с определенной целью – это воспитательная мера. Сознавая, что это учебный процесс, который выходит за рамки твоих привычек, ты уважаешь и ценишь своего руководителя и спокойно ешь мясо. Известен эпизод из жития свт. Спиридона Тримифунтского, когда он, постившийся строжайше, принял в своем доме странника и съел с ним мясо, чтобы и тот тоже поел – это опыт жизни. Так и о. Всеволод показывал, как тяжело подчиниться внутреннему и преодолеть внешнее: труднее проявить послушание, нежели воздержаться.

Как быть с детским постом. Ребенок без мяса может прожить, и у нас дети постились без мяса, все остальное мы им давали. А Лидия Владимировна Каледа-Амбарцумова, скажем, давала студентам мясной бульон: нагрузки студентов были большими и она усиленно детей питала. В посте ребенка или в посте взрослого – не важно — всегда надо знать меру. Если из-за поста дети вырастут больные – кому это нужно? Подумаем, надо нам мериться силами с преподобным Серафимом или Иоанном Кронштадтским, которые могли вообще не обращаться к врачам, в таком случае нам можно готовить могилу. Пост должен быть в тех границах, в которых он не вредит здоровью, и как только он начинает портить здоровье — ослаблять пост.

Пост – это и школа и врачебница – врачебница от духовных недугов. Желаю нашим дорогим читателям здоровья физического, возрастания духовного и исцеления нравственного от недугов греховных.

Наталия Сухинина: Рождественский пост — добрый путь — добрые помыслы!

Раньше, в далеком и наивном детстве, имелась у меня маленькая зимняя радость – встреча с первой пушистой елочкой. То ли были это радивые продавцы, еще задолго до новогоднего праздника обряжавшие в магазине елку в шары да гирлянды, то ли где-то в окошке напротив вспыхивали вдруг разноцветные лампочки, то ли в метро над головами спешащих людей вдруг проплывала зимняя красавица, поддерживаемая бережными руками – домой, к детям, к их безграничной радости… Потом-то я привыкала. Но самая первая елочка была благой вестью моему нетерпеливому сердцу – скоро Новый год!

Теперь-то на моем «спидометре» много верст понакручено, и уже грамотная, от зубов отскакивают знания про все и про вся. Знаю, что Новый год православные люди отмечают без шума и веселья, потому что не он наш главный праздник зимы. Наш главный – Рождество Христово – чуть позже Нового года, самую малость потерпеть. Но слово «Рождество» задолго до самого праздника, как случайная елочка моего детства, не сходит с уст православных христиан. Вернее не Рождество, а – рождественский.

- С постом тебя с Рождественским!

- Вот и Рождественский пост подоспел…

- Рождественский пост на дворе, надо нам настороже к себе быть.

Рождественский пост… Еще не Рождество, а мы произносим это слово охотно. Еще нам до него шагать и шагать, листая версты-листочки календарные. И что интересно – нет привычки. Сколько раз уже, слава Тебе, Господи, вступаю на дорогу, ведущую к Рождеству. Дорогу, именуемую Рождественским постом. А всегда как вновь. Всегда волнуюсь, радуюсь и – робею. Как оно будет, каким окажется на этот раз моя дорога, какими встречами благословит Господь, какие испытания пошлет, какими радостями утешит?

Пост-то не особенно строг, разрешается вкушать рыбу. Но мы подчас усматриваем в этом послаблении возможность не очень-то напрягаться. Рыбы сейчас в магазинах! Широкий бредень у нынешних рыботорговцев, глаза разбегаются – копченая, заливная, соленая, свежая… вот тебе и пост, вот тебе и особый «подвиг» духовного возрастания. А может, это еще одна Господняя милость к нам, немощным? Но не в том милость, чтобы накушаться всяческой рыбки впрок и надолго, а чтобы силы, высвободившиеся от нестрогого поста, направить, наконец, на борение с изнуряющими, въевшимися в плоть и кровь грехами?

Взять хотя бы такой «пустяк» как телефонные разговоры. Ведь за две-три минуты можно спокойно сказать все, что мы развозим на сорок минут, а то и на «добрый» час. Почему? А судачим, перемываем косточки, одно и то же повторяем в зуде многоглаголанья. А потом сетуем – времени не хватает, нет минуточки к сыну в дневник заглянуть, с дочкой о сокровенном пошептаться, умную книгу почитать, помолиться толком. Господи, прости нас, грешных… Ведь идем к Твоему светлому празднику Рождества, а по дороге не в небесную синь вглядываемся, а шарим жадным прищуром по придорожным кустам. Беда нашего бытия – досужие разговоры. Пустяковый такой недуг, а как репей на нашем придорожном костюме. Нестрогий пост, рыба благославляется… Но в остальном строг. И пересуды, сплетни, многоглаголанье никто нам в этот нестрогий пост, как рыбу, не благословлял.

Больше месяца длится Рождественский пост. За это время вполне можно одолеть полезный навык доброго молчания. Спросили – ответили. Спорят – не встревай со своим скорым мнением, надо сказать – скажи коротко, без размазывания темы по чужим мозгам, не испытывая терпения близких своими занудными постулатами. А ведь до чего мы лукавы!

- Не в осуждение говорю, а в рассуждение, – смиренно губы подожмем, глаза долу опустим да и пойдем месить чужую грязь по чужим душам-потемкам. Да еще заедая хулу эту поганую благословенным бутербродом с рыбкой.

Нестрогий пост. Да строго спросит Господь и за эту долгую дорогу к празднику. Денечки бегут, быстро бегут, безвозвратно. Вчерашний день искать – дело зряшное, сетовать о прожитых впустую годах тоже. Но вот Рождественский пост вновь стелется перед нами календарной дорожкой – понедельник, вторник… воскресенье. Пойдем по ней широким шагом не боящегося трудностей путника, освободим свою поклажу от случайного и бессмысленного груза. Расправим плечи. К Рождеству. К ликованию. К празднику. Добрый путь – добрые дела, добрые помыслы, доброе устроение души.

Рождественский пост: постить себя, а не других

Священник Сергий Круглов

Рождественский пост — как его провести, чтобы он не прошел мимо?

Вот приходит снова пост — отгрызем у репки хвост.

Рождественский пост — преддверие Рождества, время замечательное. Индустрия в наше время хорошо развита. Достаточно посмотреть, сколько много всего у нас: православные ярмарки, чуть ли не православные рестораны. Поэтому постная кухня у нас обширная зело. Пост — время хорошее. Перемена стола никогда не повредит.

Самое главное, не забыть, для чего нам все это надо?

Когда мы с вами приходим в храм, нам бы не забыть, что все, что мы там делаем, Богу в принципе не надо. Это надо нам.

Это очень простая мысль, совершенно банальная. Ее знают все, но все время про нее забывают.

Мы забываем про нее не потому, что у нас память дырявая, а просто в силу нашей детской природы. Бог — Отец, а мы у Него — дети. А дети — они всегда обычно полоротые: вот они заиграются и забудут что-нибудь.

Мать говорит: «Иди делай уроки!» — «Сейчас!» — «Делай уроки!!!» — «Сейчас, я еще не доиграл!» Бежит потом… Мать его изловит, конечно, надерет, за стол посадит и скажет: «Сиди, делай уроки! Сто лет мне твои пятерки не нужны! Тебе они нужны. Будешь балбесом — пойдешь дворником работать».

Вот примерно такие живые отношения — все, что делается в Церкви. И делается это для нас, тот же самый пост. Поэтому поститься всегда легко, приятно и весело, потому что мы от него получаем пользу. Ведь так?

Алкоголик, который любит выпить, от водки получает пользу и удовольствие до поры до времени.

Спортсмен, который занимается спортом, качая железо, получает удовольствие.

Парень с девушкой пошли на дискотеку, пляшут до утра до посинения, потому что им это нравится, им это в кайф!

А нам?

Надо, чтобы человеку нравилось поститься. Чтобы он понимал, для чего он это делает, получал удовольствие.

Но поскольку пост — это все-таки аскеза, аскетическое упражнение, то он все-таки ближе к спорту, чем к распитию водки или еще какому-то чистому кайфу. Он ближе к спорту, т. е. сопряжен с ломотой.

Люди, которые ходят в спортзал, прекрасно понимают, что боль (не резкая, острая, травматическая, а нормальная мышечная боль) — это хороший признак, признак того, что мышечные волокна расширяются, растут, нарастает масса. А как иначе? Так людям, которые качаться ходят, это нравится. Они понимают, что это на пользу, зато потом на пляж как выйдут!..

Вот так и человек, который постится, должен получать от этого пользу и удовольствие, пусть даже это сопряжено с какой-то болью и с неприятностью — с тугой, скажем так.

В аскетическом отношении надо больше заниматься собой. А мы часто занимаемся собой в каких-то других вопросах: когда нас просят по-христиански оказать действенную помощь ближнему.

Давайте поможем бедным и больным! Вон бомж под забором замерзает — давайте его куда-нибудь в теплое место перенесем хотя бы (я уж не говорю о том, чтобы привести домой в ванной помыть). Ах, нет, мы должны заниматься собой, своим богосозерцанием, богомыслием…

Нет. Этого не надо делать. Собой надо заниматься именно в аскетическом смысле. Себя постить, себя упражнять, себя бороть, томить томящего самого себя.

А вот других постить не надо. Тогда пост и принесет радость. Потому что о себе мы еще кое-как можем позаботиться, а если заботиться еще и об окружающем мире… За одним не доглядел, за вторым, один убежал тайком, перестал поститься, второй, третий… Детей насильно постишь, а они не хотят поститься: ты им втуляешь какую-нибудь кашу без сахара и без масла, а они тайком чипсов где-нибудь наедятся… Сплошные заботы. Сон потеряешь и последний аппетит.

Надо помнить, что пост дело радостное, что он нужен для нашего духовного здоровья, да и телесного тоже.

И поэтому, раз мы занимаемся во время поста больше собой — значит, меру поста больше всего определяет себе сам человек.

«Ой, какая страшная ересь! — сейчас скажут люди. — Как же так, ведь, конечно же, батюшка должен определять меру поста

Конечно. Разумеется. Если у человека есть духовник — само собой, с ним нужно это обговорить. Но тем не менее свою голову на плечах иметь полезно.

Вот у человека целый «букет Абхазии», набор: язва желудка, панкреатит, диабет. Такие люди приходят к батюшке (с которым, тем более, давно знакомы) и говорят: «Батюшка! Я согрешила! Благословите на молоко на пост!»

- Петровна! Я тебя сто лет знаю! Сколько раз можно с одним и тем же?!

Поэтому прежде всего надо решать самим, определять свою меру. Это значит, что человек не просто листает постный устав, а что он думает о себе, о своей душе, о своем духовном устроении и пытается разобраться, как пост поможет этому духовному устроению. Это значит, что человек вообще думает о своей христианской жизни.

Это очень хорошо.

А уже потом, уже с тем, что он надумал, он идет советоваться к духовнику или еще к кому-то. Ведь человек живет не один, а пост — вообще дело христианское.

Человек живет в Церкви, и поэтому во всем советуется с Церковью, хотя бы в лице Ее представителя — приходского батюшки.

И всем, конечно, всемерно желаю веселого, замечательного, хорошего, легкого поста, который принесет одну только пользу и никакого вреда.

Может ли пост быть во вред?

Игумен Петр (Мещеринов)

Каких плодов ждать от поста? Когда его полезно ослабить? Как бороться со страстями в период говения? На вопросы о смысле поста отвечает игумен Петр (Мещеринов).

- В чём состоит смысл поста? Должен ли он приносить какой-либо духовный плод?

Вопрос, разумеется, риторический. Ответить на него «Нет. Пост ни в коем случае духовного плода приносить не должен», – это, конечно же, нонсенс. А между тем, на практике такое случается нередко.

Я бы рискнул взглянуть на проблему поста с неожиданной стороны, а именно: бывают случаи, когда пост не только не имеет пользы, но, наоборот, приносит вред душе христианина. Происходит это тогда, когда подлинный библейский, христианский, церковный смысл поста подменяется каким-то иным содержанием.

Вред этот может быть троякий. Первое – это когда христианство превращается в Религию Еды, и бедный христианин, живя в совершенно ненормальных условиях большого города и чрезвычайных нагрузках, как психологических, так и физических (чего стоят хотя бы поездки в московской подземке на работу и с работы), слабеет и изнемогает и постоянно хочет есть. Результатом бывает то, что центром жизни человека становится Еда.

Таким образом, многие православные во время поста, с одной стороны, думают не о Боге, а о еде, а с другой – черпают в своём отказе от еды уверенность, что именно такое «постничество» угодно Богу. При этом почти невозможно избавиться от чувства «несмь, якоже прочие человецы» (Лк. 18, 11); а то, что эти самые «прочие человецы» едят и пьют в свою меру и в своё удовольствие, вызывает скрытую зависть, что отнюдь не способствует возрастанию в любви к ближнему.

Вдобавок Религия Еды, в отличие от подлинного христианства, учит лицемерию перед самим собою – самое, пожалуй, опасное состояние в духовной жизни. Это лицемерие производит на свет такие, уже прочно вошедшие в наш православный быт явления, как постный майонез, соевую колбасу или соевое же молоко и прочие весьма вредные для здоровья, а при этом и достаточно недешёвые «постные» суррогаты нормальных продуктов. Мы «изнутри» не замечаем уродливой комедийности такого постного времяпровождения; а со стороны очень, увы, заметно, что люди, называющие себя православными христианами, затрачивают массу энергии и сил не на сугубую жизнь по Евангелию, а на то, чтобы соблюсти формальную букву и тем самым уверить себя в том, что они «угождают Богу».

Второй возможный «вред от поста» – это усвоение мысли (часто, надо сказать, являющейся предметом церковной проповеди), что «пост – это такое время, когда нужно больше молиться, больше сосредотачиваться, больше читать Евангелие, делать больше добрых дел и т.п.». Мысль, совершенно дезориентирующая христианина – потому что из неё следует, что вне поста сосредотачиваться, молиться, читать Евангелие и, главное, совершать добрые дела можно меньше.

На этот недостаток (правда, под иным углом зрения) указывал ещё святитель Феофан Затворник, неоднократно высказывающий в своих письмах и трудах сожаление, что все духовные плоды, стяжанные во время поста, тут же, за несколько дней после Пасхи или Рождества, куда-то испаряются, и пост, таким образом, пропадает всуе.

Результатом этой дезориентации является третий вред – самый, на мой взгляд, существенный и одновременно самый тонкий и мало кем замечаемый.

Дело тут вот в чём. Христианская жизнь требует ровности и постоянности – без этих качеств не может быть возрастания в духовной жизни. Это касается и молитвенного правила, и сосредоточенности, и чтения, и меры воздержания, и посещения богослужения, и т.п. Наши же постные уставы, уместные в строгости древнего монастырского ритма жизни, на мой взгляд, мало способствуют этой самой ровности и умеренности в духовном возрастании современных христиан.

У нас получается приблизительно так: как спортсмены тренируются перед ответственным состязанием, или как музыканты усиленно занимаются перед конкурсами, или как студенты перед экзаменами, так и мы постами начинаем сосредотачиваться на внимании к ближним и доброделании, на том, чтобы усиленно молиться, читать духовные книги, чаще ходить в храм и проч. А после постов от всего этого «отдыхаем».

Тем самым расшатывается и утрачивается именно ровность христианского существования, без которой вся наша церковная жизнь превращается в «хождение по кругу» – и даже не «хождение», а какое-то чередование «рывков» и обессиленной усталости.

Всем этим искажается подлинный, библейский смысл поста, который, надо сказать, известен уже по меньшей мере три тысячи лет. Вот что про него говорит Священное Писание.

Взывай громко, не удерживайся; возвысь голос твой, подобно трубе, и укажи народу Моему на беззакония его, и дому Иаковлеву – на грехи его. Они каждый день ищут Меня и хотят знать пути Мои, как бы народ, поступающий праведно и не оставляющий законов Бога своего; они вопрошают Меня о судах правды, желают приближения к Богу: «Почему мы постимся, а Ты не видишь? смиряем души свои, а Ты не знаешь?» – Вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы дерзкою рукою бить других; вы не поститесь в это время так, чтобы голос ваш был услышан на высоте.

Таков ли тот пост, который Я избрал, день, в который томит человек душу свою, когда гнёт голову свою, как тростник, и подстилает под себя рубище и пепел? Это ли назовешь постом и днём, угодным Господу? Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твоё скоро возрастёт, и правда твоя пойдёт пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. Тогда ты воззовёшь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: «вот Я!» Когда ты удалишь из среды твоей ярмо, перестанешь поднимать перст и говорить оскорбительное, и отдашь голодному душу твою и напитаешь душу страдальца: тогда свет твой взойдёт во тьме, и мрак твой будет как полдень; и будет Господь вождём твоим всегда, и во время засухи будет насыщать душу твою и утучнять кости твои, и ты будешь, как напоенный водою сад и как источник, которого воды никогда не иссякают (Ис. 58, 1-11).

Таков основной смысл поста. И здесь нужно сразу сказать: если поститься «библейски», то на первое место выходит внутренний труд сердца; а ограничения всякого рода являются лишь средством для того, чтобы труд этот был успешным.

-А можно ли такое действие, как «внутренний труд сердца», в какой-то мере расшифровать, или хотя бы привести примеры?

- Пожалуйста. Вот, например, с библейской точки зрения «разрешить оковы неправды» – очень актуально. Что это значит? Нередко христианин живёт в своём семейном окружении или в отношениях с коллегами по работе, совершенно не замечая того, что эти отношения не только нехристианские, но порой и до «общенравственных» не дотягивают. Часто православным на это просто не хватает внимания: всё оно поглощено тем, как правильно поститься, вычитать правило, «защитить Православие» и т.п. Вот «разрешить оковы неправды» в данном случае будет – осознать отношения с ближними, чтобы не быть им в тягость, и исправить то, что требует исправления.

Если идти дальше – стать честнее, человечнее и порядочнее в нашем лживом и бесчеловечном социуме. И именно педагогически всё это осмыслить, научиться этому – чтобы и после поста, как я уже сказал, не оставлять достигнутого, а продолжать и развивать свою христианскую жизнь.

- Но не получается ли из Ваших слов, что аскетическая сторона поста становится вовсе ненужной?

- Совсем нет. Ведь для того, чтобы жить по-евангельски, необходимо стяжать, хоть в какой-то, хоть в начальной мере Духа Святого – духа силы, любви и целомудрия (2 Тим.1, 7). В помощь этому существует воздержание, аскеза.

Но нужно помнить, что любое аскетическое делание в христианстве есть вещь прикладная, то есть является не целью, а средством. Цель наша – стяжать плоды Святого Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание (Гал. 5, 22-23). Аскетические же делания, в числе которых и пост, являются для этого в некотором смысле «рамками».

Но при этом ошибочно думать, что аскетические подвиги сами по себе приводят к стяжанию Святого Духа. Плод духовный стяжевается вот именно что внутренним трудом сердца.

Мы часто видим на практике, что люди начинают усиленно поститься, молиться и проч., а в результате сердце их жестеет, появляется злоба, раздражительность, самомнение и т.п. Почему? Потому что внешние аскетические подвиги сами по себе ничего нам не приносят; они нужны лишь для того, чтобы упорядочить телесное состояние человека, чтобы тело по его тесной связи с душой не мешало бы ей осуществлять внутреннюю работу. Вот в этом и заключается смысл поста: не рассчитывать, что через него можно достичь нечто духовное, но обеспечить душе помощь в духовном труде.

Поскольку мы живем в падшем мире, который, по словам апостола Иоанна Богослова, есть похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1 Ин. 2, 16), то непременной обязанностью христианина является отвращение от этих страстных похотей, которыми пропитана окружающая жизнь. И задачей поста, собственно говоря, и является научить христианина, дать ему навык воздержания от страстей – навык, которым он должен всё с большим и большим успехом пользоваться и во вне-постное время, потому что, как я уже сказал, в христианской жизни важна ровность воздержания, а не «рывки» и расслабления. Неядение же в составе поста есть дело последнее, некий подручный инструмент для упорядочения и облегчения плоти, самая внешняя граница поста, причём – необходимо подчеркнуть – употребляемая индивидуально, по своей мере, по силам.

И вот эту мысль нужно усвоить – что пост не есть цель, а есть педагогическое церковное средство. А когда мы это забываем, то христианство превращается в йогу, в которой тоже не едят, не спят и так далее.

- Правильно ли понимать тогда, что есть несколько уровней строгости поста (с маслом, без масла и т.д.), и каждый мирянин выбирает свой уровень соответственно своим силам, оценивая этот уровень если не с точки зрения духовной пользы, то хотя бы с точки зрения отсутствие вреда?

- Да, каждый человек должен определить себе свою меру поста.

Самым актуальным, на мой взгляд, является сегодня воздержание от излишней информации; что же касается гастрономической части поста, то, я считаю, она должна быть шире монастырских уставов, а по условиям жизни в большом городе – предельно смягчённая. Для многих мера здесь – это не готовить дома мясо, и воздерживаться от скоромных продуктов по средам и пятницам и в предпразднество Рождества. У кого больше сил – может прибавить себе к этому минимуму ещё что-то.

- Но каков должен быть здесь критерий? Собственная совесть? Благословение духовника?

- Совесть – несомненно. Господь раз и навсегда определил нам правильный подход ко всем внешним законам и положениям, к которым относится и пост: суббота для человека, а не человек для субботы (Мк. 2, 27). Следовательно, пост должен проходить не в формальном буквализме, а в том, чтобы была польза для души; а эту пользу и определяет наша совесть.

Критерии здесь можно предложить следующие. Первый – чтобы во время поста (как, впрочем, и во всякое время) думать о Боге и ближнем, а не о еде, ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Рим. 14, 17). Если пост не приносит нам радости и мира, возрастания в любви к Богу и ближнему – то, спрашивается, какой смысл в нашем пощении?

Преподобный Макарий Великий об этом совершенно ясно пишет: «если не находим в себе обильных плодов любви, мира, радости, кротости, смирения, простоты, искренности, веры и долготерпения: то тщетны и напрасны были все наши подвиги; потому что всякое таковое делание и все подвиги должны совершаться ради плодов. Если же не оказывается в нас плодов любви и мира, то вотще и напрасно совершается всё делание» (Духовные беседы. СТЛ, 1994, стр. 349).

Дальше мы должны внимательно смотреть внутрь себя и видеть: если во время поста мы начинаем лучше и тоньше понимать, что такое благодарность Богу, если в нас возрастает желание поучаться в Священном Писании, если в нашу жизнь начинает привноситься та ровность, о которой я уже не раз сказал, причём ровность эта сопровождается некоей тихостью, если – вот, пожалуй, главный признак – мы начинаем видеть себя чуть-чуть «со стороны», с некоторой долей иронии, причём со стороны именно ближних и наших отношений с ними – то мы на верном пути, и пост приносит свои плоды. Если же плодом постного времяпровождения является уныние, слабость, раздражительность, ожесточение – значит, что-то не то с нашим постом.

Духовник? Да, очень хорошо, когда есть такой духовник, с которым можно обговорить все эти вещи, и который воспринимает пришедшего к нему человека не как «винтик», который нужно непременно завернуть в схематически-церковную «гаечку», а индивидуально. К сожалению, так бывает далеко не всегда.

- Икра и морепродукты – это «рыба» или что?

- Возвращаемся к гастрономической теме? Это то, что, вообще-то говоря, дорого. Если организму необходимо, то лучше купить и съесть что-то не слишком строго-постное и тем самым подкрепить свои силы…, а разницу в деньгах отдать нуждающимся.

- Если в пост у человека обостряется ведущая страсть, пресекать которую на подходе просто не получается, это уважительная причина, чтобы ослабить пост? Если нет, то возможно ли дать какой-то универсальный совет?

- Нет, здесь надо смотреть индивидуально. Что за страсть? Не скрывается ли тут то, что вне поста мы «законно» разрешаем ей действовать, а постом это вроде неудобно, и поэтому именно постом она обостряется? Но борьба со страстями совершается у христианина в ежедневном порядке и требует, как я уже говорил, ровности и постоянства, и пост тут вовсе не причём.

- Четыре многодневных поста чем-то отличаются друг от друга по влиянию на жизнь христианина? В частности про Рождественский пост можно сказать что-то особенное?

- Да, я заметил некую особенность.

Вот уже почти двадцать лет мне приходится подвизаться на ниве катехизации, и десять лет я занимаюсь церковной публицистикой. И все эти десятилетия каждый год происходит одно и то же. В начале Рождественского поста начинают спрашивать: в чём смысл поста, как надо поститься, и можно ли встречать Новый год, и если можно, то как. Складывается впечатление, что в течение года контингент церковных людей меняется полностью, и всякий раз приходится говорить ровно одно и то же – как будто за двадцать, десять и даже пять лет церковной жизни человек не может усвоить какие-то очень простые вещи…

Насчёт Нового года – конечно же, можно спокойно отметить Новый Год, который давно стал в нашей стране семейным праздником. Даже если брать Устав, то всегда или 31 декабря или 1 января разрешается вкушать рыбу, так что новогодний стол может быть вполне праздничным, а текущий пост побуждает к умеренности в еде, питии и развлечениях.

Совсем не по-христиански будет гордо отказываться от общения с ближними под предлогом того, что «я пощусь».

Со 2-го января начинается предпразднство Рождества, и все православные из-за выходных дней имеют возможность подвизаться более усердно и посещать храмы (и тем самым противопоставить всероссийскому пьянственному десятидневию пост и молитву) и радостно встретить Рождество, когда во всём мире уже угасла лихорадка хождения по распродажам и покупания подарков.

Так что особенностью Рождественского поста можно считать то, что само устроение внешней жизни подчёркивает нашу христианскую неотмирность, «несовпадение с миром сим». Если эта неотмирность выразится в том, что в период поста мы хоть чуть-чуть научимся любви к Богу и ближнему – тогда цель Рождественского поста будет достигнута.

Беседовала Наталья Смирнова

http://www.pravmir.ru/rozhdestvenskij-post/

http://www.nsad.ru/articles/rozhdestvenskij-post-doroga-k-radosti

http://www.pravmir.ru/rozhdestvenskij-post-postit-sebya-a-ne-drugix-video/

http://www.pravmir.ru/mozhet-li-post-byt-vo-vred/



Возврат к списку

© 2010-2024 Храм Успения Пресвятой Богородицы      Малоохтинский пр.52, телефон: +7 (812) 528-11-50
Сайт работает на 1С-Битрикс