Материалы


Проповеди 22-го января

Беседа на начало 10-главы Евангелия от Иоанна

свт Иоанн Златоуст.pngСвятитель Иоанн Златоуст, беседа № 60

"Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, [так] и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец" (Иоан.10:15)

1. Великое дело, возлюбленные, великое дело – предстоятельство в Церкви. Оно требует и много любомудрия, и такого мужества, что должно, как сказал Христос, полагать душу за овец, никогда не оставлять их без защиты и помощи и твердо стоять против волка. Этим пастырь отличается от наемника. Последний, не заботясь об овцах, имеет всегда в виду собственную безопасность; первый, напротив, всегда заботится о спасении овец, забывая о себе самом. Указав, таким образом, признаки пастыря, Христос выставляет на вид двух губителей; один из них – тать, убивающий и расхищающий, а другой – тот, кто ничего такого сам не делает, но за то не обращает внимания и не препятствует, когда другие это делают. В лице первого Он указывает на Февду и подобных ему, а в лице другого выставляет учителей иудейских, которые не пеклись и не заботились о вверенных им овцах. В этом и Иезекииль некогда укорял их, говоря: "горе пастырям Израилевым, которые пасли себя самих! не стадо ли должны пасти пастыри" (Иез.34:3)? Но они поступали напротив; а это величайшая степень нечестия и причина всех прочих зол. Потому-то и говорит (пророк), что они и заблудшую (овцу) не обращали на путь, и погибшую не искали, и ту, у которой сокрушены голени, не обвязывали, и больную не врачевали, пасли самих себя, а не овец (Иез.34:4,8). На то же самое указывал другими словами и Павел, говоря: "потому что все ищут своего, а не того, что [угодно] Иисусу Христу" (Фил.2:21); и в другом месте: "никто не ищи своего, но каждый [пользы] другого" (1Кор.10:24). Но Христос отличает Себя от тех и других:от первых, приходящих с целью губить, – словами: "Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком" (Иоан.10:10); а от последних, попускающих волкам расхищать овец, – тем, что не только не оставил, но и положил за овец душу Свою, чтобы не дать им погибнуть. В самом деле, когда положили убить Его, Он и не отступил от учения, и не предал верующих, но стоял твердо и благоволил умереть. Потому-то часто и говорил: "Я есмь пастырь добрый". Но так как слова Его представлялись бездоказательными (ведь хотя изречение: "жизнь Мою полагаю" и сбылось спустя немного времени, зато другое: "чтобы имели жизнь и имели с избытком" имело осуществиться после преселения из здешней жизни, в веке будущем), то что Он делает? Посредством одного удостоверяет в другом. Тем, что положил душу Свою (удостоверяет и в том), что дарует жизнь. Об этом говорил и Павел: "если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся " (Рим.5:10). Также и в другом месте: "Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего" (Рим.8:32)? Но почему не обвиняют Его теперь, как прежде, говоря: "Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно" (Иоан.8:13)? Потому, что Он часто уже заграждал им уста и чудесами приобрел большее право свободно говорит пред ними. далее, так как Он выше говорил: "а овцы за ним идут, потому что знают голос его" (Иоан.10:4), то чтобы не сказал кто-нибудь: отчего же (были) неверовавшие? – послушай, что прибавил: "и знаю Моих, и Мои знают Меня" (Иоан.10:14). На это указывал и Павел, говоря: "Не отверг Бог народа Своего, который Он наперед знал" (Рим.11:2), и Моисей: "познал Господь Своих" (Чис.16:5; сн.2Тим.2:19). Разумею тех, говорит Христос, о которых Я наперед знал. А чтобы ты не представлял меры знания одинаковою, послушай, как Он предупреждает это дальнейшими словами. "Знаю", говорит, "Моих, и Мои знают Меня". Но здесь знание неодинаковое. Где же одинаковое? В Отце и во Мне; здесь – "как Отец знает Меня, [так] и Я знаю Отца" (10:15). Если бы не это Он хотел показать, то зачем бы прибавлял те слова? Но как Он часто поставляет Себя в ряд людей, то чтобы не подумал кто, что Его знание подобно человеческому, Он прибавил: "как Отец знает Меня, [так] и Я знаю Отца". Также совершенно Я знаю Его, как Он Меня. Потому-то Он и говорил: "никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына" (Матф.11:27), разумея некоторое особенное знание, – такое, какого никто другой не может иметь. "И жизнь Мою полагаю". Часто повторяет это, чтобы показать, что Он не обманщик. Так и апостол, когда хотел показать себя истинным учителем и направлял свое слово против лжеапостолов, хвалился бедами и смертями, говоря: "Я [был] безмерно в ранах, и многократно при смерти" (2Кор.11:23). Выражения: "Я есмь свет", и: "Я есмь жизнь" – казались для несмысленных надменными; но слова: хочу умереть – не возбуждали ни зависти, ни ненависти. Потому и не говорят Ему: "Ты Сам о Себе свидетельствуешь, свидетельство Твое не истинно". Те слова показывали в Нем великое попечение, так как Он хотел предать Себя за людей, которые бросали в Него камнями.

2. Потому благовременно вводить слово и об язычниках. "Есть у Меня и другие овцы", говорит, "которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести" (Иоан.10:16). Вот опять выражение: "надлежит" означает не принуждение, но указывает на действие, имеющее непременно последовать. Как бы так говорил: что удивительного, если эти пойдут за Мною и если овцы послушают гласа Моего? Когда вы увидите, что и другие следуют за Мною, и слушают Моего гласа, тогда изумитесь более. Не смущайся тем, что Он говорит: "которые не сего двора". Это различие только по отношению к закону, как и Павел говорит: "Обрезание ничто и необрезание ничто" (1Кор.7:19). "И тех надлежит Мне привести". Показывает, что те и другие были рассеяны и смешаны, и что те и другие не имели пастырей, до пришествия доброго Пастыря. Затем предсказывает и будущее их соединение, что они будут "одно стадо". Это же самое опять указал и Павел, сказав: "дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека" (Еф.2:15). "Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее" (Иоан.10:17). Что может быть уничиженнее этих слов? Господь наш пользуется любовью (Отца) ради нас, потому что умирает за нас! Что же, скажи мне, разве прежде Он не был любим, а только теперь Отец стал любить Его, и мы были виновниками этой любви? Видишь ли как Он приспособляется к нашей немощи? Но что же Он хочет показать здесь? Так как называли Его чуждым Отцу и обманщиком, и утверждали, что Он пришел для вреда и погибели, то Он говорит, что если уже не что другое, то, по крайней мере, то побуждало Меня любить вас, что вас любит Отец, так же как и Меня, и что Он любит (Меня) потому, что Я умираю за вас. А вместе с этим хочет и то показать, что идет на смерть не по неволе (если бы по неволе, то каким образом это доставило бы Ему любовь?), и что это весьма угодно и Отцу. И не удивляйся, что Он говорит здесь, как человек. Мы уже много раз указывали причину этого, а снова повторять тоже самое было бы излишне и тягостно. "Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее" (Иоан.10:17,18). Так как часто замышляли убить Его, то Он говорит: без Моего соизволения, напрасен ваш труд, – и предыдущим доказывает последующее, – смертью воскресение. Это удивительно и необычайно, потому что и то и другое (смерть и воскресение) последовало особенным и необыкновенным образом.

Но будем тщательно внимать тому, что говорится. "Имею власть", говорит, "отдать жизнь Мою". Да кто же не имеет власти положить душу свою? Всякий, кто хочет, может умертвить себя. Но слова Его имеют не этот смысл. Какой же? Я имею такую власть положить, что, против Моей воли, никто не может отнят ее у Меня; а этого нельзя сказать о людях. Мы не иначе сами по себе можем положить душу свою, как только умертвив себя. А если впадем в руки людей, злоумышляющих и могущих убить нас, то уже не имеем власти положить и не положить, но они убивают нас и против нашей воли. А Он – не так. Он властен был не положить душу Свою даже и тогда, как другие злоумышляли. Поэтому-то, сказав: "никто не отнимает ее у Меня". затем уже прибавил: "Имею власть отдать жизнь Мою", то есть, Я один властен положить ее, а вы не имеете этой власти, потому что у вас и многие другие могут взять ее. Вначале Он этого не говорил, потому что тогда слова Его не показались бы и вероятными. Но когда Он имел уже доказательство в самых делах, когда не раз злоумышлявшие против Него не могли захватить Его (а Он много раз уходил из рук их), – тогда уже говорит: "никто не отнимает ее у Меня". Если же это справедливо, то следует и то, что Он добровольно идет на смерть. А если и это справедливо, то несомненно и то, что Он, когда захочет, снова может воспринять душу Свою. Если смерть Его была таким делом, которое превышает силы человеческие, то не сомневайся на счет Его в остальном. То, что Он один имеет власть положить душу Свою, показывает, что, по той же самой власти, Он может и снова принять ее. Видишь ли, как первым утвердил второе, и смертью неоспоримо доказал и воскресение? "Сию заповедь получил Я от Отца ". Какую же "сию"? Умереть за мир. Так ужели Он ожидал, чтобы прежде услышать, и после того уже решился, и ужели имел нужду узнавать о том? Но кто здравомыслящий может сказать это? Нет, как выше словами: "потому любит Меня Отец" (Иоан.10:17) показал Свое добровольное желание и уничтожил всякую мысль о противном, так и здесь, сказав, что получил заповедь от Отца, не выражает ничего другого, кроме того, что Отцу угодно то, что Я делаю, чтобы, когда умертвят Его, не думали, что умертвили, как оставленного и преданного Отцом, и не поносили так, как поносили: "других спасал, а Себя Самого не может спасти", – и: "если Ты Сын Божий, сойди с креста" (Матф.27:42,40). Потому-то именно Он и не сходит (со креста), что Он Сын Божий.

3. А чтобы ты, слыша, что Он принял заповедь от Отца, не подумал, что это дело чуждое Ему, Он уже наперед сказал: "пастырь добрый полагает жизнь свою за овец" (Иоан.10:11), показывая тем, что овцы принадлежат Ему, что все последовавшее было Его делом и что Он не имеет нужды в заповеди. И если бы имел Он нужду в заповеди, то как бы мог сказать: "Я Сам отдаю"? Кто полагает сам по себе, тот не имеет нужды в заповеди. Притом Он указывает и причину, почему поступает так. Какая же это причина? Та, что Он пастырь и пастырь добрый; а добрый пастырь не имеет нужды, чтобы другой побуждал его к такому делу. Если так бывает у людей, то тем более должно ожидать этого от Бога. Потому и Павел говорит, что Он "уничижил Себя Самого" (Фил.2:7). Итак слово заповедь – означает здесь не что другое, как только единомыслие Его с Отцом. Если же здесь говорится так уничиженно и по-человечески, то причина этому – немощь слушателей. "От этих слов опять произошла между Иудеями распря. Многие из них говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его? Другие говорили: это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым" (Иоан.10:19-21)? Так как слова Его были выше человеческих и выходили из ряда обыкновенных, то называли Его бесноватым, отзываясь о Нем так уже в четвертый раз. И прежде говорили: "не бес ли в Тебе? кто ищет убить Тебя" (Иоан.7:20)? И опять: "не правду ли мы говорим, что Ты Самарянин и что бес в Тебе" (Иоан.8:48)? Также и здесь: "Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его"? Впрочем вернее, что и не четыре раза, а чаще Он слышал такой отзыв. Слова: "не правду ли мы говорим, что бес в Тебе" – служат знаком, что они не два и не три раза, но часто говорили это. "Другие", сказано, "говорили: это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым"? Так как не могли заградить уста, ссылаясь на слова, то, наконец, заимствуют доказательство от дел. И самые слова, (говорят), очевидно, не приличны бесноватому; но если вас не уверяют слова, то убедитесь делами. Если это не дела бесноватого, и между тем они выше человеческих, то очевидно, что они – действие какой-то силы божественной. Понял ли умозаключение? Что дела были выше человеческих, видно из слов их: "Он одержим бесом". А что Он не имел беса, то доказал Своими делами. Что же Христос? Ничего не отвечает на это. Прежде Он отвечал: "во Мне беса нет", а теперь не отвечает. Представив уже доказательство от дел, Он теперь молчит. Да и не достойны были никакого ответа называвшие Его бесноватым за то, чему следовало удивляться и за что должно было признавать Его Богом. И нужны ли были еще с Его стороны какие-либо обличения, когда сами они восставали друг против друга и обличали одни других? Поэтому-то Он молчал и все переносил с кротостью. Впрочем не только по этой причине, но и для того, чтобы нас научить кротости и всякому долготерпению.

4. Итак, будем подражать Ему. Он не ограничился одним молчанием, но и снова выступил, и когда Его спросили, отвечал, и выказал Свое попечение. Его назвали бесноватым и неистовым люди, получившие от Него бесчисленные благодеяния, и не однажды и не дважды, но много раз; однако же Он не только не мстил, но и не переставал им благодетельствовать. И что я говорю – благодетельствовать? За них Он и душу Свою положил, и на кресте ходатайствовал за них пред Отцом. Будем же и мы подражать этому. Ведь быть учеником Христовым и значит быть кротким и незлобивым. Но каким же образом мы можем стяжать эту кротость? Если будем постоянно размышлять о своих грехах, – если будем скорбеть и плакать. Душа, погруженная в такое сетование, не может ни раздражаться, ни гневаться. Где скорбь, там гнев невозможен; где печаль, там нет места злобе; где сокрушение духа, там не может быть негодования. Душа, терзаемая скорбью, не имеет и времени раздражаться; но горько сетует и еще горче плачет. Знаю, что многие, слыша это, смеются; но я не перестану плакать о смеющихся. Настоящее время есть время скорби, слез и рыданий. Мы много грешим и словами и делами; а таких грешников ожидают геенна и река, кипящая огненными волнами, и, что всего хуже, лишение царствия. И при таких-то угрозах, скажи мне, ты смеешься и веселишься? И в то время, как Господь твой гневается и угрожает, ты остаешься беспечным? И ты не боишься возжечь тем для себя горящую пещь? Не слышишь ли, то взывает Он каждый день? Вы видели Меня алчущим и не напитали, жаждущим и не напоили. "идите в огонь, уготованный диаволу и ангелам его" (Матф.25:41,42). Такие угрозы Он повторяет каждый день. Но я, говоришь, питал Его. Когда и сколько дней? Десять, двадцать? Но Он хочет, чтобы – не в течение этих только дней, но во все время, пока живешь на земле. Ведь и девы имели елей, но не в достаточном для их спасения количестве. И они возжгли светильники, но не были допущены в брачный чертог. И совершенно справедливо, потому что светильники их угасли до пришествия жениха. Поэтому нам должно иметь много елея и много человеколюбия. Послушай, что говорит пророк: "помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей" (Пс.50:3). Так и нам должно миловать ближних по великой, возможной нам, милости. Каковы будем мы сами по отношению к подобным нам рабам, такого приготовим себе и Владыку. Когда же милость бывает великою? Когда мы даем не от избытка, но от скудости. А если мы не даем и от избытка, то какая останется нам надежда? Что избавит нас от тех зол? Куда прибегнем и где найдем спасение? Если девы после столь многих и столь великих трудов не получили ниоткуда никакого утешения, то кто будет нашим заступником, когда мы услышим те страшные слова, когда сам Судия, укоряя нас, скажет: вы не напитали Меня алчущего? "Так как вы", говорит, "не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне" (Матф.25:45), разумея здесь не учеников только и избравших жизнь иноческую, но и всякого человека верующего. Хотя бы это был раб, хотя бы был из числа нищих, просящих на площади, но если он верует в Бога, имеет право пользоваться всем расположением. И если мы презрим такого человека, когда он наг или алчет, то услышим те слова. И совершенно справедливо.

Трудного ли чего и обременительного (Господь) требует от нас? Не того ли, напротив, что весьма легко и удобоисполнимо? Ведь не сказал Он: Я был болен, и вы не исцелили Меня, но: "не посетили Меня". Не сказал: Я был в темнице, и вы не освободили Меня, но: не пришли ко Мне. А чем легче заповеди, тем большее наказание тем, которые не исполняют их. Что же может быть легче, скажи мне, чем пойти и зайти в темницу? Что даже приятнее? Когда ты увидишь одних в оковах, других в грязи, одних обросших волосами и одетых в рубища, других истаевающих от голода и, подобно псам, прибегающих к ногам, иных с растерзанными ребрами, иных только теперь возвращающихся в оковах с площади, где они целый день просят подаяния, но не собирают и необходимого пропитания, а между тем вечером принуждены бывают отдать стражам и то, что достали этим тяжким и несносным трудом, то, хотя бы ты был камень, непременно сделаешься человеколюбивее; хотя бы вел жизнь изнеженную и распутную, непременно будешь более любомудрствовать, увидев участь людей в чужих несчастьях. Тогда непременно придет тебе на мысль и тот страшный день с его различными наказаниями. А когда будешь помнит и размышлять об этом, – непременно отвергнешь и гнев, и удовольствие, и пристрастие к житейским вещам, и соделаешь душу свою тише самой тихой пристани. Будешь любомудрствовать и о том судилище, представляя, что если у людей такое устройство и порядок, страх и угрозы, то тем более у Бога. "Ибо нет власти не от Бога" (Рим.13:1). А Кто предоставил начальствующим распоряжаться таким образом, Тот тем более сделает это сам.

5. И если бы не было этого страха, – погибло бы все, потому что и теперь, когда угрожает нам столько наказаний, многие устремляются к злу. Рассуждая же об этом, ты не только будешь усерднее к делам милосердия, но и получишь великое удовольствие, – гораздо большее, чем те, которые приходят со зрелища. Возвращающиеся оттуда пылают огнем вожделения. Увидев на сцене тех страстных женщин и получив от того многочисленные раны, они бывают ничем не лучше волнующегося моря, потому что взгляды, одежда слова, поступь и все прочее представляются их взорам и не дают покоя душе. Напротив, вышедшие отсюда (из темницы) не подвергнутся ничему такому, а приобретут глубокое спокойствие и безмятежность. Скорбь, произведенная зрелищем узников, погашает всякий такой огонь. Кто вышел от узников, с тем если бы и встретилась какая-било блудная и бесстыдная женщина, она не причинит ему никакого вреда. Сделавшись уже как бы невинным, он не будет уловлен сетями ее взоров, потому что вместо бесстыдных ее взоров будет тогда пред очами его страх суда. Потому-то испытавший все роды удовольствий и говорил: "лучше ходить в дом плача, нежели ходить в дом пира" (Еккл.7:3). Таким образом, и здесь выкажет великое любомудрие, и там услышит слова, стоящие бесчисленных блаженств. Не будем же пренебрегать таким делом и занятием. Пусть мы не можем принести пищи, или пособить деньгами; но можем словом утешить и ободрить унылую душу, и оказать много иной помощи, например – уговорить тех, которые ввергли (в темницу), расположить к снисхождению стражей, и всячески можем принести большую или меньшую пользу. Если скажешь, что там (содержатся) не честные, добрые и кроткие люди, но убийцы, грабители могил, воры, прелюбодеи, люди распутные и злодеи, то и в этом опять укажешь мне побуждение, почему необходимо посещать такие места. Не то нам заповедано, чтобы миловать добрых и наказывать злых, но – всем оказывать человеколюбие. Будьте, сказано, подобны Отцу вашему Небесному, "ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Матф.5:45). Итак не осуждай строго других, и не будь жестоким судьею, но кротким и человеколюбивым. Ведь и мы, если не виновны нив прелюбодеянии, ни в расхищении могил, ни в воровстве, за то имеем другие согрешения, достойные многих наказаний. И брата часто называли глупцом, а это подвергает нас геенне; и на женщин смотрели невоздержными очами, а это равняется совершенному любодеянию; но что всего хуже – не участвуем достойным образом в таинствах, что делает нас повинными телу и крови Христовой. Не будем же строгими исследователями чужих дел, но станем помышлять о своих собственных, и тогда мы не будем так бесчеловечны и жестоки. Кроме того нужно и то сказать, что там мы найдем много и добрых людей, стоящих часто целого города. И в той темнице, где был Иосиф, находилось много порочных, однако обо всех заботился этот праведник; да и сам содержался (там) вместе с другими. Он стоил всего Египта, и однако жил в темнице, и никто из бывших там не знал его. Так и теперь, быть может, там много есть честных и добрых людей, только они не всем известны, и попечение о таких людях вознаграждает тебя за заботы о всех. А если бы не было и ни одного такого, то и в этом случае будет великое воздаяние. И сам Господь твой не с праведными только беседовал: Он не убегал и нечистых, а, напротив, и хананеянку принял с великою благосклонностью, и грешную и нечистую самарянку. Принял также и уврачевал и другую блудницу, из-за которой и порицали Его иудеи, и позволил омочить ноги Свои слезами грешницы, научая нас быть снисходительными к грешникам. Вот в чем состоит по преимуществу человеколюбие. Что ты говоришь? В темнице живут разбойники и грабители могил? А разве в городе, скажи мне, все живут праведники? Нет ли, напротив, многих таких, которые хуже и тех и предаются разбою с большим бесстыдством? Те, если не другим чем, прикрываются, по крайней мере, пустынею и тьмою, и делают это в тайне; эти, напротив, отбросив личину, совершают зло с открытым лицом, предаваясь насилию, хищничеству и любостяжанию. Да и трудно найти человека, чистого от неправды.

6. Пусть мы не похищаем золота и столько-то и столько десятин земли; но все же, посредством какого-нибудь обмана и утайки, делаем тоже самое в меньших размерах и сколько можем. Когда, например, в торговых обязательствах и при покупке или продаже чего-либо, мы спорим и усиливаемся заплатить меньше, чем следует, и всячески стараемся об этом, – не разбой ли это? Не воровство ли и хищение? Не говори мне, что ты отнял не дом, не рабов. Несправедливость определяется не ценностью того, что похищается, но намерением похитителей. Несправедливость и справедливость имеют одинаковую силу как в большом, так и в малом. И я одинаково называю вором как того, кто, отрезав кошелек, возьмет чужие деньги, так и того, кто, покупая что-нибудь на рынке, удержит часть настоящей цены. И грабитель не тот только, кто разломает стену и похитит что-либо из дома, но и тот, кто нарушит справедливость и отнимет что-либо у ближнего. Итак не будем судьями чужих дел, забывая о своих собственных; не станем заниматься исследованием пороков, когда есть случай к человеколюбию; но, помыслив о том, чем и мы были некогда, будем впредь кроткими и человеколюбивыми. Чем же мы были? Послушай, что говорит Павел. "Ибо и мы были некогда несмысленны, непокорны, заблуждшие, были рабы похотей и различных удовольствий, были гнусны, ненавидели друг друга" (Тит.3:3). И в другом месте: "были по природе чадами гнева" (Еф.2:3). Но Бог, видя нас как бы содержимых в темнице и связанных тяжкими узами, – узами, гораздо тягчайшими железных, – не устыдился, но пришел и явился в темницу, и нас, достойных бесчисленных наказаний, извел оттуда, привел в царство и соделал светлейшими неба, чтобы и мы делали, по возможности, тоже самое. Когда Он говорит ученикам: "если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам" (Иоан.13:14,15), то дает этот закон не об умовении только ног, но и о всем прочем, в чем Он служил нам примером. Живет ли в темнице убийца, – не устанем делать добро. Грабитель ли могил и прелюбодей, – будем милосерды не к пороку, но к несчастью. Нередко же, как я сказал, может найтись там и человек, который один стоит весьма многих. И если ты постоянно будешь посещать узников, то не упустишь такого приобретения. Как Авраам, принимавших всех без различия странников, принял однажды и ангелов, так и мы встретим и великих людей, если обратим это дело в постоянное занятие. Если же нужно сказать что-нибудь и удивительное, то не столько похвал заслуживает тот, кто принимает великого, сколько тот, кто принимает жалкого и злосчастного. Тот в обстоятельствах своей жизни представляет немаловажное побуждение к доброму с ним обхождения; а отверженный и всеми оставленный имеет только одно убежище – милосердие того, кто с добротою призревает его. И вот это по преимуществу и есть чистое человеколюбие. Притом, кто услуживает человеку славному и знаменитому, тот часто делает это из тщеславия перед людьми; а кто – отверженному и презираемому, тот действует единственно по заповеди Божией. Потому-то, когда мы устрояем вечерю, нам заповедано принимать хромых и слепых; когда твори милостыню, заповедано творить ее меньшим и низшим из людей. "Так как вы", говорит Спаситель, "сделали это одному из сих меньших, то сделали Мне" (Матф.25:40). Итак, зная о находящемся там сокровище, будем часто ходить туда и там торговать, и туда перенесем свое усердие к зрелищам. Если бы ты и ничего не мог принести с собой, – принеси утешение словом. Бог награждает не только питающего, но и ходящего туда. Когда ты придешь и ободришь трепещущую и боязливую душу своим утешением, пособием, обещанием защиты, научением любомудрию, – не малую и за то получишь награду. Когда ты будешь вести такую беседу в других местах, многие, изнеженные многоразличными наслаждениями, станут над тобой и смеяться. Но находящиеся в несчастьях, будучи смиренны духом, будут внимать твоим словам с великою кротостью, похвалят тебя и сделаются лучшими. И над Павлом, когда он проповедовал, иудеи часто смеялись; но узники внимали ему в великом молчании. Ничто так не располагает душу к любомудрию, как бедствие, искушение и угрожающая скорбь. Итак, представив себе все это, – сколько мы сделаем добра и содержащимся в темницах, и себе самим, если будем постоянно обращаться с ними, и станем употреблять на это все время, которое проводим в безвременных и пустых занятиях на площадях. Чрез это мы и им доставим пользу, и себе самим радость, и, послужив к славе Божией, сподобимся вечных благ, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, чрез Которого и с Которым Отцу со Святым Духом слава во веки веков. Аминь.

http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/zlatoust/tom_8_1/txt60.html

Проповедь в Неделю по Богоявлении

Антоний Сурожский.pngМитрополит Антоний Сурожский

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Первые слова проповеди Спасителя Христа были о покаянии: Покайтесь, приблизилось Царство Божие! И так часто, когда мы думаем о покаянии, мы думаем о сокрушенности сердца, о стесненности духа, о неизбываемой скорби, стыде неизбываемом о том, что мы совершили дурного, о том, какими людьми мы были по сию пору.

Но в покаянии есть светлая, радостная, животворящая струя. Вспомните блудного сына: он опомнился и, опомнившись, сгорев со стыда, пронзенный болью о том, как он себя осквернил, как он унизил себя, он вспомнил однако, что у него есть отец, полный любви, и любовь которого может его исцелить, вновь сделать цельным, вернуть к той первозданной чистоте и к первозданному, первобытному его состоянию. И он встал; и, правда, готовя покаянное исповедание, он шел с надеждой, он шел с радостью, он шел с уверенностью, что он не будет отвергнут. И больше того: что, приняв его, отец сделает его новой тварью, что всё будет ново. Не только что старое вернется, не только что будет забыто то темное, скверное, что случилось, но что начнется новая, благословенная пора.

И вот к какому покаянию нас зовет Господь первыми словами Своей проповеди: Покайтеся! Опомнитесь! Поймите, что вы не достойны ни себя, ни Меня, говорит Господь; но достаточно вспомнить вам, что Я вам Спаситель, Брат, Отец, что Я обещал всё сделать новым Своей благодатью и любовью — чтобы вы с надеждой, радостью, светлым ликом обратились ко Мне и устремились к новой жизни.

Вот о каком покаянии говорит Господь: о возвращении в Отчий дом, где всё возможно, где всё будет ново, где не только не вспомнится старое, не только можно будет вернуться к тому, что когда-то было, но что всё перерастет самую пламенную, светлую нашу мечту в реальность, которая так же велика, так же светла, так же способна нас обновить, как крестная, восторжествовавшая Воскресением и Вознесением любовь Божия!

Покаемся же радостью и любовью, и начнется для каждого из нас новая жизнь Воскресением! Аминь!


Проповедь в Неделю  по Богоявлении.

прот георгий климов.pngПротоиерей Георгий Климов

С воскресным днем всех вас, дорогие братья и сестры! Сегодняшний воскресный день именуется Неделей по Просвещении, то есть это первый воскресный день после Праздника святого Богоявления.

Сегодня мы с вами слышали Евангелие очень небольшое по объему, но очень содержательное (см.: Мф. 4, 12-17). В нем говорится о том, что Христос, услышав, что пророк Иоанн посажен в темницу, ушел из Иудеи в Галилею и, оставив Назарет, поселился в Капернауме. А дальше евангелист Матфей приводит слова пророка Исайи: «Да сбудется реченное через пророка: земля Неффалимова и земля Завулонова, Галилея языческая, находящаяся по ту сторону Иордана, увидит великий свет, воссияет ей свет» (см.: Мф. 4, 14-16). И Христос, начав свое общественное служение, проповедовал, говоря: «Приблизилось Царство Божие. Покайтесь и веруйте в Евангелие» (см.: Мф. 4, 17).

Итак, мы узнаем, что Господь покинул пределы Иудеи, потому что до Него дошел слух о том, что Иоанн посажен в темницу. В самом начале общественного служения Христу угрожала опасность со стороны фарисеев и иудеев, и она была настолько велика, что Он вынужден был покинуть Иудейские пределы и поселится в Галилее, в относительной безопасности. Потому что ортодоксальные ветхозаветные иудеи гнушались галилеянами, считая их наполовину язычниками – людьми, оскверненными безбожными идолопоклонническими законами.

Но упомянуто еще и то, что Господь вынужден был оставить Назарет. С чем это связано? Ведь Он был родом из Назарета, вырос там, все детство, отрочество, юность, молодость Христа прошла в Назарете. Почему Он оставляет Назарет? Эту тайну приоткрывает нам Евангелие от Луки (см.: Лк. 4, 16-30). В четвертой главе мы читаем о том, что Господь пришел в Назарет и, присутствуя на богослужении в синагоге, в один из субботних дней попросил принести Ему книгу пророка Исайи, открыл ее и начал читать: «Дух Господень на Мне, сего ради помазал Меня и благовествовать нищим послал Меня» (см.: Лк. 4, 18). И вдруг Он увидел глаза людей разъяренных, охваченных яростью. Это были те, кто хорошо знал Христа как отрока, как юношу, как молодого человека, но они не могли принять, не могли смириться с тем, что эти слова сбылись на Нем как на истинном Мессии, как на истинном Спасителе человечества. И Господь, поймав взгляды этих людей, сказал им: «Конечно, вы скажете Мне присловие: врач, исцели Себя Самого, сделай то, что мы слышали, было в Капернауме» (см.: Лк. 4, 23). И дальше Он говорит: «Истинно говорю вам, что пророк без чести бывает только в отечестве своем» (см.: Лк. 4, 24). Разъяренные жители, схватив Христа, вывели Его из города и хотели сбросить с горы, на которой стоял Назарет. И Христос, пройдя посреди них, вынужден был удалиться. Он ушел в Капернаум именно по той причине, что Назарет не принял Его.

А придя в Капернаум, Господь произносит эти слова: «Приблизилось Царство, покайтесь для спасения» (см.: Мф. 4, 17). Евангелист Матфей неслучайно приводит пророчество о свете, который воссияет. Покаяние и свет – это очень важная тема, которая проходит красной нитью через все Четвероевангелие. «Свет во тьме светит, – говорит евангелист Иоанн, – и тьма не может его объять» (см.: Ин. 1, 5).

Парадокс заключается в том, что свет может воссиять только во тьме. Там, где есть ложный свет, истинный свет светить не будет, он вытесняется этим ложным светом, не может быть принят людьми. Этот ложный свет светил в умах и сердцах иудеев, которых был вынужден покинуть Христос, потому что они считали, что находятся в истинном свете. Гордость освещала их умы и сердца, делала надменными, заставляла кичиться своей национально-религиозной традицией. Гордость привела их к крайней нетерпимости к тем, кто приносил истинное учение о спасении и покаянии. И они дошли до того, что готовы были убить Христа в любой момент. Мы знаем множество примеров такой фарисейской гордости, о них говориться в Священном Писании. Например, озаренные ложным светом, фарисеи зарекаются не есть и не пить до тех пор, пока не убьют апостола Павла (см.: Деян. 23, 12).

Христос покидает Назарет, потому что там были люди, озаряемые ложным светом уверенности в том, что они хорошо знают Христа с самого детства и что Он не может быть Мессией. По их мнению, невозможно, чтобы сын плотника, вернувшись из пустыни через сорок дней, вдруг стал Мессией, заявил о Своем величии. Почему Он великий? Ведь Мессия должен быть потомком царя Давида. А разве Иисус, сын Иосифа – потомок царя? Где же Его земные богатство, и слава, и сила?

Христос приходит туда, где люди «сидели во тьме и сени смертной» (см.: Мф. 4, 16). Святитель Иоанн Златоуст говорит о том, что они действительно сидели, ибо стоять не могли, изнемогши от того, что занимались идолопоклонством, они обессилели в смысле духовном. Так часто бывает, когда человек находится долго без питания, без средств гигиены, например в заточении: у него хватает силы только сидеть или лежать, он не может стоять. И Христос обращается к ним с очень простым словом: Покайтесь! А как это сделать? То, что вы считали правдой, то, что вы считали благочестием, то, что вы считали добродетелью, именно в том смысле, что это может дать вам счастье в жизни, – отрешитесь от всего этого, выбросьте это вон, на попрание и возьмите истинные добродетели, и тогда вы станете истинно блаженными людьми.

Господь призывает к покаянию, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – не просто Галилею, не просто пределы Неффалимовы и Завулоновы. Слово пророка гораздо шире, глубже и объемней: если упоминается о Галилее языческой, то говорится и о всех язычниках, вместе взятых. И это слово распространяется на все века и на все народы, а значит, и на каждого из нас. И слово это действительно очень просто – и именно так, по-евангельски просто, мы должны его воспринимать. Но сказать и сделать – это разные вещи: одно дело – призвать покаяться, и совсем другое – взять и покаяться.

Для любого верующего человека очевидно, что есть не только тело, но есть и душа, и мы исповедуем, что душа выше тела. Каждый заботится о своей плоти: мы обязательно ее питаем, мы обязательно ее греем, моем, чистим часто самыми лучшими средствами ухода, понимая, что, если мы откажемся это делать, пройдет немного времени, и она зачахнет и умрет. Умрем мы физической смертью. Но если мы так заботимся о плоти, почему мы так не радеем о душе? Ведь если мы посмотрим на себя, стоящих в этом храме, то как многие и многие из нас месяцами не причащаются, не исповедаются, не хотят этого сделать? Каких чудес ждать нам от духовной жизни, о каком преображении и спасении можно говорить, если мы сами давным-давно умертвили свою душу? И если нам кажется, что все нормально, это только потому, что глаголы Вечной жизни, звучащие в храме, не доходят до наших омертвевших и ороговевших душ. Души не слышат, не воспринимают эти слова, и вот здесь мы действительно можем сказать о свете как символе того, что должно происходить с нашими душами.

Этот пример часто приводят духовники: возьмем обычное окно, находящееся в доме, и поразмыслим, что с ним случится, если мы оставим его в покое на год. Пройдет год – и это окно снаружи залепиться пылью и грязью, а изнутри – копотью. И свет не будет проникать через него в дом. И человеку, находящемуся в этом доме, станет не по себе, станет тошно в этом мраке. Человек создан для света, и во мраке он находиться не может. Мы знаем, что когда долго стоит пасмурная погода, человеку становится неприятно, тоскливо из-за того, то нет солнца.

Нечто подобное происходит и с нашими душами. Отказываясь регулярно исповедоваться и причащаться, иными словами, совершать духовную баню над своею душою и давать ей питание духовное, мы приводим ее именно в такое состояние мрака. В чем причина того, что часто в нашу жизнь входит уныние, отчаяние, раздражительность, злоба? Нам кажется, что внешние враги, причины виноваты в этом. Но это не так! Подобно тому, как солнечные лучи легко проходят через вымытое оконное стекло, и у человека, даже имеющего плохое настроение, становится на душе радостно и светло, точно так же становится радостно и светло на душе у человека, который регулярно приступает к Таинствам Исповеди и Причащения. А это значит, что слова Христовы, которые Он обратил две тысячи лет назад к людям в Галилее, как нельзя кстати подходят к нам и к нашей жизни.

Но вот еще вопрос: в чем нам каяться? Действительно, часто человек не видит, какой грех он имеет. И проблема заключается в том, что человек свои грехи воспринимает как добродетели. Святой апостол Иоанн Богослов в Первом послании очень хорошо говорит о тех, кто ходит в свете: «Если ты говоришь, что любишь Бога, а ближнего своего ненавидишь, ты есть лжец и грешник. Как ты можешь любить Бога, Которого не видишь, если ненавидишь ближнего, который находится перед твоими глазами?» (см.: 1 Ин. 4, 20).

Но для того, чтобы истинно покаяться, нужно иметь решительность и мужество: мужество выстоять перед собой и мужество выстоять перед Богом, сказать правду о себе Богу и самому себе!

Аминь!

http://troitse-paraskevo.ru/2016/02/propoved-protoiereya-georgiya-klimova-v-nedelyu-34-yu-po-pyatidesyatnice-po-bogoyavlenii-24-01-16/





Назад в раздел
© 2010-2024 Храм Успения Пресвятой Богородицы      Малоохтинский пр.52, телефон: +7 (812) 528-11-50
Сайт работает на 1С-Битрикс